Небеса Собиновского

18 мая триумфальным исполнением симфонического Евангелия Алемдара Караманова «Совершишася» открылся двадцать первый Собиновский фестиваль. Огромное произведение из десяти частей, сопровождающееся демонстрацией световых картин на евангельские сюжеты, создало в зале атмосферу, близкую той, что может даровать месса в соборе.

На двух больших экранах, установленных на уровне ближайших к сцене лож, сменяли друг друга «Тайная вечеря» Леонардо и страшнейшая картина Ге, демонстрирующая распятого Христа. А музыка иллюстрировала библейские события так, что в нее, кажется, прокрались краски и блики самых знаменитых картин, повествующих о смерти и бессмертии Иисуса из Назарета.

Перед началом концерта зрительному залу были представлены дети и сестра покойного композитора. Для них, приехавших в Саратов на следующий год после смерти дорогого и близкого им человека, это было событие вдвойне. Потому как «Совершишася» исполнялось до саратовской премьеры лишь единожды — в Киеве, да и то не полностью. «Совершишася» в прочтении Саратовского симфонического оркестра стало подлинной всероссийской, без купюр, премьерой.

Караманов был человеком, талант которого высоко оценил Шостакович, личностью, перед которой композитор Овчинников становился на колени. В нем, по свидетельству его сестры,органично уживались ребенок и мудрец. Может быть, поэтому он и сумел создать такую музыку.

«Совершишася» — это по-старославянски последнее слово, произнесенное Христом в его земной жизни, на кресте. Чтобы взяться за симфоническое Евангелие, надо было обладать не только недюжинным талантом, но и самым что ни на есть настоящим мужеством.

Музыка и впрямь словно врывается в этот мир из небесных сфер. Симфонический оркестр Саратовской оперы не просто изучил это произведение, он в самом что ни на есть прямом смысле пропустил его через свою душу, сердце, эмоции. Скрипки, виолончель, трубы творили подлинные чудеса. В симфоническом Евангелии чрезвычайно мало текста для голоса, но когда два солиста-тенора, и в особенности юные дарования из Хора губернской музыки Людмилы Лицовой, появились на сцене, по залу прошлось едва уловимое «Ах!». Создалось впечатление чего-то поистине ангельского. На смену крестных мук, ужасу, через который прошел богочеловек, явилось блаженство чистых, нежных голосов. Голосов, ставших продолжением и частью музыки, от которой холодело сердце и наворачивались на глаза слезы.

Почти месяц работы над огромной партитурой карамановского творения, месяц тяжелейших репетиций не прошел даром. Являясь постоянной участницей Собиновских фестивалей, я, откровенно говоря, не могу припомнить, когда первый день майского праздника музыки проходил на таком подъеме. После того, как заканчивалась очередная часть симфонического полотна, в зале царила тишина. Тишина настолько плотная и абсолютная, что в ней можно было уловить дыхание друг друга…Аплодисменты рождались не сразу. Они были подобны жемчугу, вынесенному на берег волной огромного восторга перед девятым валом этой непостижимой музыки.

Соло виолончели (московский музыкант Руслан Комачков) и скрипки (солистка оркестра, его первая скрипка Алла Маркина) заслуживают отдельного поклона им. Так же как и вдохновенное дирижирование Кочнева. На определенном этапе складывалось четкое ощущение, что маэстро перешел грань реального, что он действительно способен трогать и осязать музыку, держать ее в своих ладонях, купаться под ее потоками.

Впереди еще целая фестивальная неделя, обещающая немало интересного. «Дон Кихот» с этуалью театра Ла Скала госпожой Захаровой, именуемой ныне лучшей балериной мира, вечер старинного романса, «Севильский цирюльник», поставленный патриархом режиссуры Петровым, трепетная и волнующая «Жизель» с московскими солистами, занятыми в партиях Жизели и Альберта.

Впереди еще немало интересного. А пока в памяти звездное начало. Музыка небес. Музыка сфер. Партитуры, как и рукописи, не горят. Все великое рано или поздно приходит к тем, для кого это создавалось. Есть повод порадоваться: Саратов может смело причислить себя к сонму городов, открывших миру гения.

Светлана МИКУЛИНА
Московский комсомолец